Театр Камала возьмется за оперу

В новом году первым гостем нашей редакции стал главный режиссер Татарского академического театра им. Галиаскара Камала Фарид Бикчантаев.

Фарид Бикчантаев родился в Казани в актерской семье. В 1983 году окончил актерское отделение Казанского театрального училища, в 1991-м — режиссерский факультет ГИТИСа. С 1989 года — режиссер Татарского академического театра, с 2002-го — главный режиссер театра. Обладатель различных международных театральных наград. За два десятка лет работы Бикчантаев поставил более 30 спектаклей. Заслуженный деятель искусств Татарстана и России, лауреат Государственной премии РТ имени Г.Тукая.

ОБ ИСТОРИИ

- Фарид Рафкатович, 22 декабря татарскому театру исполнилось 104 года. Те, кто стоял у его основания - Тукай, Камал, Рамеев, видели в нем прежде всего источник просвещения, духовного обогащения. А чему служит современный татарский театр?

- На мой взгляд, он и сегодня сохраняет эти цели. Наш театр возрождался как просветительский. На волне реформации, когда менялось все: отношение к религии, образовательная система, возникновение театра стало кульминационным моментом и, кстати, завершающим. Эта тенденция продолжается - мы всегда находимся в таком наступательном состоянии, когда нам постоянно нужно что-то доказывать. Сейчас я говорю только о территории театра. Был очень мощный период, потом Марсель Салимжанов ушел. Думалось, что за этим последует пропасть и мы потеряем все позиции, которые завоевывали столько времени. Но кризиса не произошло.

- Давайте сравним сегодняшнего зрителя со зрителем 80-х, когда вы пришли в театр...

- Зритель меняется. Сейчас в зале очень много молодежи. Хотя, на мой взгляд, отличается не зритель, а отношение к нему. Если раньше мы ориентировались на любовь к зрителю, то сейчас повышаем чувство уважения. Зритель у нас замечательный. Надо ему доверять, не нужно его обманывать. И потом, любовь - это же такое чувство... переменчивое. А уважение всегда рождает взаимность. Зритель очень сильно реагирует на качество, эстетику.

- Как вы считаете, почему у нас так активно развивался театр и совсем не развивалось кино?

- Кино - это совершенно другой вид искусства, технологичный, за ним тяжело угнаться. На мой взгляд, тут должна быть государственная программа.

- После успеха фильма «Куктау» вам наверняка предлагали роли в кино...

- Было. Но я не соглашался.

О НАСТОЯЩЕМ

- Молодые приходят в театр не только в качестве зрителей, но и как режиссеры и актеры. Совсем недавно завершился всероссийский фестиваль молодой режиссуры «Ремесло» и «Выход-68». Каковы его итоги?

- Да, интересно получилось - мы придумали свой фестиваль, в это же время к нам обратились ребята из лаборатории «Выход-68» с такой же идеей. Тут уже не было русского или татарского театра - все смешалось. Денежные премии получили достойные - Юлия Захарова, Родион Сабиров, Ангелина Мигранова и Ильгиз Зайниев. Они делали все сами - ставили спектакль за свои деньги. Шили костюмы, готовили декорации. Что касается татарских драматургов - это штучный товар. Я с сожалением констатирую печальный факт: пьес молодые не пишут. Эту проблему невозможно решить финансово. Нет в них бесшабашности. Наглости какой-то не хватает.

- Чем Камаловский кардинально отличается от других театров?

- Сегодня многие русские театры сохраняют принципы русской психологической школы. Есть и те, кто развивается в сторону европейского театра. Это связано со временем, с тем, что происходит в обществе, со зрительским сознанием. Мы более открыты зрителю. Но это не психологический театр. В основном у нас преобладают эмоции, эмоции...

- Татарский менталитет? Но ведь мы же тоже умеем переживать...

- Татарский театр создавался как домашний. Религия была запрещена. Литература не позиционировала себя как национальная. Единственной отдушиной был театр. Здесь люди слышали свою родную речь. Поэтому сложились такие тесные, открытые отношения между татарским залом и сценой. Не случайно переводная драматургия никак не может у нас прижиться. Мы ее, конечно, настойчиво ставим, но теряем за счет этого большую часть публики, зрителя. Люди очень ревностно относятся к своему театру. Увидев на афише нетатарскую фамилию, сразу же отказываются идти на спектакль: «Это не наше, чужое». Татарский зритель любит театр за то, что он играет татарскую драматургию - какая бы она ни была. Да, нужно признать: эта замкнутость какой-то период консервировала театр.

- Все-таки почему татарские спектакли часто превращаются в тамашу?

- Это ощущение праздника, это нужно зрителю. Это нормальное явление, и оно присуще не только нам. Когда мы были в Лондоне, пошли на Теннесси Уильямса - зал был заполнен наполовину. В то же время на один из мюзиклов выстроилась очередь длиною в квартал. И это в городе, который считает себя театральной столицей мира. У нас в репертуаре сейчас очень много серьезных вещей. Та же «Кукольная свадьба» второй сезон держится в лидерах. Билеты на этот спектакль достать трудно. А ведь драматичнее не бывает.

- Каков средний бюджет спектакля?

- Где-то 600 тысяч. Это средняя цифра. Бюджет одной постановки может составлять и полтора миллиона. Сейчас театрам дали возможность зарабатывать самим, мы получаем гранты.

- Как строится репертуарная политика театра?

- Существует некая система балансирования между жанрами. Кроме того, стараемся занять всю труппу. Преимущество отдаем, конечно, татарской драматургии. На переводные спектакли мы собираем зрителя по крупицам. Сейчас хочу обратиться к «Наемщику» - опере Тази Гиззата. Когда я перечитал пьесу, понял, что там очень много драматургии.

- Будь у вас неограниченные финансовые возможности, какую бы пьесу вы поставили?

- Ничего бы не ставил, артистам бы зарплату повысил.

- Можете назвать среднюю заработную плату актера вашего театра?

- Боюсь говорить. Нет, серьезно. Это неприлично.

О БУДУЩЕМ

- К какому из ранее поставленных спектаклей вы бы хотели вернуться?

- Я заинтересовался суфизмом. Сейчас наконец-то начали переводить татарских богословов - Бигиева, Утыз Имяни, Курсави. Оказалось, что на нашу богословскую мысль серьезное влияние оказал Узбекистан, где были сильны суфийские течения. Спектакль «Рыжий насмешник и его черноволосая красавица» - вот он был суфийский, очень образный. Мы не смогли его удержать на сцене - зритель не понял. К нему бы я вернулся. Еще хочу поставить «Ходжу Насретдина».

- Если бы вы стали президентом, что бы сделали для театра?

- Дал бы театру Камала статус национального достояния. Он этого достоин! Поддержали русские театры за рубежом, детские театры - это очень хорошее дело. Но опять не сказали ни слова о национальных театрах!

- Будущее татарского театра радужное?

- Я не знаю, каким будет татарский театр дальше. Но прогнозы неутешительные. Все рушится - мы не знаем, что будет с языком завтра. Здесь присутствует серьезная озабоченность - как будет существовать театр, сможет ли он удержать зрителя, кадры? Ведь к нам с каждым разом приходит все меньше и меньше ребят.

О ЛИЧНОМ

- Как вы отдыхаете, поддерживаете внутренние силы, энергию?

- У меня есть дом в деревне. Уезжаю туда. Атнинский район, деревня Береске - оттуда родом мой отец, дед, отец Марселя Салимжанова, Ильдара Хайруллина... Это уникальная деревня.

- Режиссеры обычно мало заботятся о своем здоровье...

- Курить бросаю. Все верил в эту книжку Аллена Карра. Дочитал до половины и закрыл. Испугался, что брошу. Но курение сократил наполовину.

- Многие из актеров театра Камала выросли за кулисами. А какую дорогу решил выбрать ваш сын - одиннадцатиклассник Юсуф?

- Он гуманитарий. Пойдет в университет на факультет романо-германской филологии.

- Ваши новогодние пожелания зрителям?..

- Спокойствия, здоровья и терпения! Что еще можно пожелать в наше время...

КСТАТИ. 22 декабря 1906 года в Казани представителями прогрессивной молодежи был сыгран первый публичный спектакль на татарском языке. В этот день были представлены пьесы «Жалкое дитя» и «Беда из-за любви». Эта дата считается днем рождения татарского театра, хотя еще в конце XIX столетия были написаны первые татарские пьесы, которые ставились на сценах школ-медресе и домашних театров, сообщает kamalteatr.ru.