Известные татарстанцы вспоминают школьные годы (ФОТО)

 

 

- Школа - это замечательное время, забыть эти годы сложно. С первого класса я был старостой, потом активистом комсомола. Мы занимались культурной программой в школе. Был у нас клуб выходного дня. В его рамках по воскресеньям в кабинете физики мне и однокласснику Сергею Кириллову поручили показывать кино. За кабинетом находилась кинооператорская будка, там же хранилось всё оборудование для опытов. На уроке, как обычно, достанут какой-нибудь прибор, быстро покажут и уберут, а тут представьте - у нас есть возможность полазить по всем шкафам, всё посмотреть. Один шкаф открываем, а там три бутылки водки стоят, мы одну спрятали. В понедельник разбор: учитель физики Борис Николаевич на весь класс нас отчитывает: «Шагиахметов с Кирилловым вчера позволили себе лазить по шкафам! Я открываю шкаф, а там...» - и пауза, ему же неловко говорить, что там, - «...приборы... не так стоят... и... одного не хватает!». Мы сразу засмеялись, а когда потом классу рассказали, какие «приборы» не так стояли, то все вместе хохотали очень долго. Время было замечательное, летом мы подрабатывали на хлебозаводе - чинили лотки, в которых хлеб перевозят. Колотим их, жара стоит, делать ничего неохота. Мужики в смене ругаются: «Да кому нужны эти старые лотки, взяли бы да новые купили!». А один говорит: «Да вы что! Все новые лотки в Москву на Олимпиаду отправили, а нам надо эти чинить!». И люди искренне в это верили, хотя ясное дело, что никому не нужны лотки на Олимпиаде. Но был такой патриотизм, и все старались, чтобы страна соревнования провела на высшем уровне. Учился я хорошо, аттестат у меня был на четыре-пять. Я почему-то сразу знал, что буду занимать хорошую должность, и всегда к этому шел. Даже в шутку говорил в детстве, что если меня не будут возить на «Волге» или «УАЗике», то какой смысл учиться тогда?

 

 

 

- Я окончил гимназию № 122 в Московском районе. Учился на отлично. Честно скажу - в школу ходил с удовольствием. Приходил туда к 8.30, а уходил после всех уроков, дополнительных занятий и кружков уже вечером. У нас был вокально-инструментальный ансамбль, театральный кружок, спортивные секции, команда КВН. По карате я стал чемпионом Татарстана среди юношей до 18 лет. Наша команда КВН - первая в Московском районе - стала чемпионом города. А наш ВИА и театральный кружок вообще были «звездными» и очень востребованными. На выпускном я даже не успел выйти на собственное вручение аттестата, потому что в этот момент переодевался из русского народного костюма в татарский. Мы мало того что были виновниками торжества, но еще весь вечер работали на сцене. Лучшие ученики приглашались в администрацию Московского района на вручение грамот. Я до сих пор помню, как в 9-м классе с дрожью в коленках впервые переступил порог кабинета главы. И даже представить себе не мог, что когда-то сам стану главой района. И, конечно, школа - это самые близкие друзья. С Игорем Сивовым как с первого класса за одной партой сидели, так и идем вместе по жизни. Удивляюсь людям, которые говорят, что им нечего вспомнить о школе. Для меня самые яркие воспоминания именно школьные.

 

 

 

- В классе я был самым шумным, что называется, оторви да выбрось. Если прилежные ученики-отличники учились в «А» классе, в «Б» классе учились ударники, в «В» середнячки, то я учился в «Г» классе, куда сгонялась самая отъявленная шпана. Учителя меня любили за озорство и строго не ругали. Тогда была такая система, что только отличников направляли в 9 - 10 классы для дальнейшей учебы в вузах, а таких, как я, отправляли в училище или техникумы. Помню, меня классный руководитель определила в училище на экскаваторщика, заманивая и обещая высокую зарплату и возможность работать на Кубе. Мое поколение носило телогрейки, ходило на драки, но меня спасли занятия в танцевальном кружке. Я ведь с детства на сцене. Классный педагог говорила: «Пока Садыков на доске слово напишет, он успевает еще матросский танец станцевать». Школьная эпопея закончилась удачно: ехал с мамой на дачу, троллейбус сломался, мы пошли пешком и случайно увидели, как за забором люди сами с собой разговаривают. Думали, психиатрическая больница, а оказалось - Театральное училище. Меня приняли сразу со второго тура. Вот так: школа была рада избавиться от меня, а мастера - театральные педагоги углядели и не дали пропасть таланту. Благодаря им я не стал экскаваторщиком. Школа для меня - репрессивный орган, никакой романтики, только вечный страх за невыполненное домашнее задание, надзор и угрозы «вызовем родителей». Для меня расцвет начался с 14 лет, сразу, как я покинул школу.

 

 

 

- Она училась в 9 классе, я учился в 6-м. Звали ее Таня. Были мы с Танькой неразлучные друзья, не больше того. Танька была отличница, а я - от настроения. Учебный год подходил к концу, а в классном журнале напротив моей фамилии самые грустные оценки по одному нелюбимому мною предмету. Танька не могла допустить такой несправедливости и предложила выход: учительская на первом этаже, а форточка в окне ее частенько оставляется открытой. «Влезаем ночью в эту форточку и исправляем твои колы!» Сказано - сделано. Пробрались ночью в учительскую, нашли мой классный журнал и перерисовали колы по геометрии на четверки. Все, казалось бы, нормально, пора «валить». Но тут Танька берет еще один журнал и проделывает ту же манипуляцию с чьими-то оценками. Я стоял на «шухере» и не придал этому никакого значения. Каково же было наше удивление, когда на следующий день мы оба были вызваны к завучу школы, но ни она, ни я не могли «сдать» друг друга... А оказалось, что высчитать нас было очень даже просто - Танька исправила в журнале своего класса все неуды мальчишки, которого любила. И об этой ее любви, так же, как и о нашей дружбе, знала вся школа. Меня заставили пересдавать ненавистную геометрию. Таньке понизили оценку по поведению, а ее мальчишке, которого она любила, пришлось остаться на второй год. Танька окончила школу с золотой медалью и с беременностью от того мальчишки, который так и не взял ее замуж после школы. А в моей памяти на всю жизнь осталась девчонка, которая не могла допустить неуды своего друга и неуды своей любви, - Танька.

 

 

 

- За школьные годы мне пришлось сменить два учебных заведения. В 6 классе я перешла в Нурлатскую среднюю школу № 1. Меня определили в класс «Г». Несмотря на то, что именно в этом возрасте я для себя решила, что стану журналистом, особого интереса к гуманитарным наукам у меня не было. Я очень любила математику, а еще мгновенно решала задачки по геометрии. На контрольных работах умудрялась решать не только свой, но и чужой вариант, который у меня, конечно, списывали одноклассники. Однажды меня вызвал к себе директор и сказал, что на мое имя в школу пришли деньги - 12 рублей. Под строгими и подозрительными взглядами я долго крутила в руках корешок и пожимала плечами, недоумевая, откуда они. И лишь спустя время получила вызов в редакцию местной газеты «Дружба». Оказалось, что это был мой гонорар за маленькую заметку, написанную для районной газеты. Вот так первый гонорар я получила еще в 6 классе, а в школе уже все знали, что хочу стать журналистом. А вот на что его потратила, уже не помню. Наверное, купила что-нибудь «девочковое» - тушь или помаду.

 

 

 

- В моем родном городе Нижнекамске я училась в юридическом лицее № 14. Мы были не обычными школьниками. У нас была форма полиции, мы приходили в школу к семи утра на построение, и, помимо общеобразовательных предметов, у нас были и дополнительные дисциплины - криминалистика, психология, огневая подготовка, боевые приемы борьбы, строевая подготовка. И я хорошо помню, что мы были очень дружными! И класс, несмотря на серьезную специализацию, был очень веселым. А еще хорошо помню свой выпускной. Мне выпала честь быть ведущей городского школьного выпускного! Кроме того, мы с Маратом Файрушиным пели дуэтом. И на этом мероприятии звездным гостем был Пьер Нарцисс, который «Шоколадный заяц» и выпускник «Фабрики звезд-2». Он подарил нам подарки и сказал мне напутственные слова: «Пусть твой голос звучит не только в Нижнекамске и России, но и по всему миру!».

 

 

- В школу я пошла 110 см ростом и была самой маленькой в классе, казалось, что у портфеля просто ноги выросли, как говорит моя мама. Петь я начала с раннего детства, но слух у меня был очень сомнительный, точнее, он жил где-то внутри, самостоятельно от моего голоса. В школьный хор меня не брали. Хорошо, что взяли в детский ансамбль «Соловушка», вот там уж я отрывалась по полной! На всех праздниках я, конечно, была Бабой-ягой или кикиморой. Я сидела за одной партой с самой высокой в классе девочкой - Яной. Странная была парочка, но столько приключений встретилось нам. Как часто я теряла свою вторую обувь, а порой даже и первую, чего только мы с ней не придумывали - и суп варили из рыбных консервов на уроке труда, и спектакли в школьном театре ставили. Если говорить про вокал и песни, то все это начиналось именно в школьные годы...

 

В 12 лет у меня появился замечательный педагог по вокальному ансамблю - Марина Людвиговна Гейст. Переполненная юношеским максимализмом, желанием покорить все сцены мира, с ужаснейшим характером попала я к ней, и как же благодарна я, что тогда она мило улыбнулась и сказала: «Надо много работать, много слушать и творить!». Так я и делала... и продолжаю до сих пор!