ЗВЕЗДНЫЙ РОСЧЕРК. САМАЯ БОЛЬШАЯ В КАЗАНИ КОЛЛЕКЦИЯ КОСМИЧЕСКИХ АВТОГРАФОВ

"Когда Павел Попович с коллегами впервые зашел к нам домой в гости, мама, увидев эту веселую компанию, воскликнула: "Сынки приехали!" С тех пор Павел Романович ее только мамой и называл", - рассказывает заместитель начальника отдела электроники казанского ФГУП "ЦКБ "Фотон" Ринад Волков, показывая фотографии, марки, книги с автографами Поповича, Берегового, Климука, Сарафанова, Шаталова, Джанибекова и многих других советских космонавтов.

- Ринад Исмагилович, а что они все делали в Казани?

- В 60-е-80-е годы многие здешние предприятия занимались космической тематикой, в том числе и "Фотон", до 1975 года входившее в состав Казанского оптико-механического завода. Мне посчастливилось попасть в бюро по окончании кафедры радиофизики КГУ. Никогда я об этом не жалел. А уж тогда… Как раз начиналась работа по аппаратуре для астрофизического спутника "Процион". И после этого заказа предприятие, можно сказать, стало космическим. Рассматривалась даже возможность создания у нас телескопов для лунной обсерватории.

В начале 70-х для орбитальных станций "Алмаз" создали перископ "Сокол". Не знаю, как в мире, но в Советском Союзе такой прибор делали впервые. А усовершенствованием "Сокола" и наиболее значимой работой "Фотона" по космической тематике стал оптико-электронный приборный комплекс "Пион-К". В 1985-1986 годах он работал на орбитальном комплексе "Салют-7"-"Космос-1686", а научным руководителем экспериментальной части проекта был Павел Попович.

Изготовили и второй "Пион", который планировали установить на военный модуль "Спектр" станции "Мир". Но тут началась перестройка, и вдруг почему-то решили, что таких объектов в космосе быть не должно, и "Спектр" перепрофилировали. Говорили, что это был приказ Горбачева, который не хотел раздражать американцев. Так что стоит сейчас этот "Пион" в одном из цехов КОМЗа. А его старший брат после спуска "Салюта-7" с орбиты закончил свою жизнь в Кордильерах.

Словом, космонавтам полагалось на Земле изучать технику, с которой им предстоит работать в космосе, и они были частыми гостями Казани. Но я общался с ними и в Звездном городке, и в НПО "Энергия", и на Байконуре с Плесецком - сотрудникам бюро полагалось выезжать в командировки в такие места.

- А первый автограф у кого взяли?

- У Поповича и Артюхина, на Байконуре, перед их стартом на "Салют-3". Но открытка с этими росписями потерялась. Зато других автографов, наверное, с полсотни.

- А здесь, в казанской квартире, сколько космонавтов побывало?

- Тринадцать: Павел Попович, Геннадий Сарафанов, Петр Климук, Валерий Рождественский, Юрий Глазков, Юрий Романенко, Леонид Попов, Леонид Кизим, Анатолий Березовой, Анатолий Соловьев, Владимир Васютин, Александр Волков, Александр Викторенко.

Первым заглянул Геннадий Сарафанов, с которым мы давно были хорошо знакомы. Он ехал откуда-то с Дальнего Востока, страшно устал, и чтобы не возиться с поселением в гостиницу, сразу приехал ко мне - отоспаться… Потом пришел Попович, который в то время был заместителем начальника Центра подготовки космонавтов, а за командиром и другие потянулись… Обычно это был дружеский вечер. Сидели, обсуждали, в основном, технические проблемы - то, что не договорили на работе (я был начальником электрического отдела бюро). Людьми все были увлеченными, космос тогда находился на подъеме, да и вообще вся страна.

Самое большое впечатление как личность, наверное, произвел Павел Романович Попович. Хотя был он и генералом, и дважды Героем, и всенародно известным человеком, абсолютно никакой звездной болезни у него не наблюдалось. Не зря его называли "народным генералом". Очень нравилось Павлу Романовичу здесь, в Дербышках, выходить во двор, беседовать с людьми. Его, конечно, мгновенно узнавали, тем более что он постоянно ходил в форме, которую очень любил (а вот, например, Александр Волков и Александр Викторенко ее не очень жаловали). Но подходили самые смелые - пять-шесть человек, остальные издалека наблюдали.

Людьми космонавты оказались удивительно приятными в общении - простыми, спокойными, без всяких "закидонов", очень отзывчивыми. Когда приехал Владимир Васютин, я его спросил, не мог бы он выступить в школе у моей дочки, которая училась в третьем классе. С удовольствием, говорит. А как он выглядел! Стройный, в черном костюме, со Звездой Героя… В школе его сразу толпа ребятишек облепила.

Но чем космонавты меня удивили особенно, так это своей подготовкой - высочайшего уровня! Устроили мы им такое испытание. Оптика "Пиона" управлялась рычажком, который двигался большим пальцем правой руки (выяснилось, что чем меньше суставов участвует в управлении, тем оно точнее). Так вот, мы, инженеры, гоняли по стене лазерный зайчик, а космонавты должны были следовать за ним объективом. Ну, думаю, сейчас я им покажу. И не смог: как бы я лазером ни водил, они четко следовали за моими движениями. Реакция феноменальная!

- Чем угощали гостей?

- Мама здорово готовила блюда национальной кухни - плов, чак-чак, губадию, эчпочмаки, перемячи. Все это им очень нравилось. У Поповича любимым блюдом был плов, который мама делала виртуозно. А один раз она приготовила очень много чак-чака, поставила на стол, а Павел Романович и говорит коллегам: "Ладно, вы все чак-чак уже ели, так что я забираю его домой, пусть жена попробует!" Одна из моих реликвий - сахарница с надписью Поповича: "Дорогой Лиме Каримовне в день юбилея - от сына и друзей из Звездного".

- А о секретных вещах на этих посиделках говорили?

- Я пытался узнать у Поповича, видел ли он НЛО. Он отвечал: "Ничего подобного не видел". И было у них табу на разговоры о погибших космонавтах. Когда я пробовал кое-что спрашивать, улыбались и уходили от разговора - есть официальная версия, там все сказано.

- Им нравилось в Казани?

- Я бы сказал, что город наш был ими облюбован - столько их здесь побывало: у нас, на КОМЗе, ГИПО, "Тасме", "Элеконе". А "Фотоном" они вообще были крепко удивлены, говорили: "Это первая фирма, где нас подвели к прибору и сказали: "Ломайте". А то в других конторах по рукам бьют - это не трогай, то не трогай". Все правильно. Чтобы прибор был надежным, мы должны были позволить им делать с ним все, что заблагорассудится, - выяснить, вся ли наша защита срабатывает… Словом, приезжали с видимым удовольствием. Как-то в Новосибирске разговаривал с Андрианом Николаевым, и он все сетовал, что никак не может добраться до Казани.

- Давно был, как принято говорить у летунов, крайний звездный визит к вам домой?

- В 1990 году, на мое пятидесятилетие приехали Владимир Васютин и друзья из "Энергии" - подарили настоящую (а не репродукцию) фотографию посадки "Бурана", который только недавно слетал в космос… С тех пор двадцать лет прошло. И уже мало кто помнит, что было у Казани такое космическое прошлое.

Фото: Роман ХАСАЕВ