Слышит про армию — начинается приступ. Как живет солдат, которого расстрелял Шамсутдинов

Евгений Графов — один из десятерых, которых расстрелял Шамсутдинов. И один из двух выживших. Домой после армии он должен был вернуться летом 2020-го. А попал только в конце марта 2021-го — два месяца был в коме, еще пятнадцать месяцев — на больничной койке.

 

В августе Графову исполнится 21 год. Он — единственный мужчина в многодетной семье, с детства помогал по хозяйству матери и трем своим сестрам. Две из них еще школьницы, а старшая, Елена, работает учителем в соседнем селе. Отца у Жени и сестер нет.

 

Семья прожила всю жизнь в небольшой деревне в Аромашевском районе. Когда Женю забрали в армию, никто из его близких не мог подумать, что она разделит его жизнь на до и после. А здоровый и спортивный Женя вернется домой со службы в инвалидном кресле.

 

Редакция 72.RU съездила домой к Графовым впервые после трагедии. 

 

 

Лето 2019 года. 18-летний Женя Графов заканчивает учебу и получает диплом по профессии «сварщик-каменщик». Он занимается лыжами, пусть и как любитель, но делает успехи в соревнованиях и получает медали. У него родился сын, ему месяц. Приходит повестка из военкомата.

 

Уклониться или скрыться от службы в армии парень не пытается — принимает всё как должное. Проводить Женю в армию собираются его близкие: друзья, подруги, родственники.

 

Праздник проходит шумно, юноша строит планы на будущее и жизнь после службы. Приятели подбадривают: «Служить всего год, время быстро пролетит».

 

Слезы, поезд, дорога в армию.

 

Женя уходит служить в начале июля 2019 года. На гражданке у него растет сын, мальчика назвали Демид. До трагедии — четыре месяца. Ровно столько было новорожденному ребенку Графова, когда в Забайкалье произошла кровавая бойня.

 

Когда солдат снова увидит сына, малышу будет уже почти два года. После приезда домой Женя виделся с ним несколько раз. Говоря про своего мальчишку, Женя без конца улыбается. Его сын еще не умеет толком говорить, зато, кажется, уже всё понимает.

 

— Зовут его Дёма, Демид. Он приезжал, махал руками, — рассказывает Женя про сына.

 

Мама мальчика живет отдельно, но не запрещает Жене общаться с малышом.

 

Первые месяцы службы в армии проходят нормально. Родные вспоминают: у Жени добрый характер, он спокойный парень. Время от времени звонит домой, маме и сестре. Ни на что не жалуется — просто служит, как и сотни других солдат.

 

 

Вечер 25 октября 2019 года. Старшая сестра Евгения Елена сидит в интернете. Натыкается на страшные новости: в военной части Забайкалья один из солдат открыл огонь по своим сослуживцам. Сердце екнуло — там служит Женя. Затем в списке тех, в кого стрелял Шамсутдинов, появляется фамилия Графов.

 

Ирина и Елена Графовы вспоминают, как судорожно искали в интернете хоть какую-то еще информацию. Звонили в военную часть, в больницы, еще куда-то... Трубку никто не брал либо ничего не говорил. В таком неведении родные Жени прожили ночь. Утром маме удалось дозвониться до военных — тут Графовым сказали страшное: Женя, как и другие девять военных, попал под массовый обстрел Шамсутдинова. Пуля попала прямо в голову и задела руку — возможно, солдат закрывался от огнестрела. Срочник в тяжелом состоянии, его в срочном порядке доставили в больницу в Чите, а затем транспортировали в Москву.

 

Ирина Графова говорит, что сын не жаловался на службу, не говорил о дедовщине в армии. Мама считает: даже если бы что-то было — он бы не признался родным, чтобы за него не переживали.

 

Позже сам Шамсутдинов скажет на суде, что не хотел стрелять в Графова — Женя стал случайной жертвой: «Я не увидел его в тот момент. Мне искренне жаль», — говорил он на заседании.

 

 

Из Забайкалья Женю перевезли в национальный медицинский исследовательский центр нейрохирургии имени академика Бурденко. Ирина Графова осталась здесь с сыном до марта 2021 года. За жизнь солдата врачи боролись долгие месяцы. Никаких прогнозов медики не озвучивали, не делают их и сейчас.

 

Мама считает, что с того света Женю вытянули не только ведущие специалисты России, но и он сам — оказался настолько сильным, что выжил после огнестрельного ранения в голову.

 

 

В начале 2020 года Женя вышел из комы, в которой находился долгие недели, и пришел в сознание. Однако состояние срочника оставалось тяжелым: в больнице он был подключен к системе жизнеобеспечения. Говорить Женя не мог, но маму узнавал. Увидев ее, улыбался.

 

Встречи мамы с сыном прервала пандемия коронавируса — Ирине Графовой запретили приходить к сыну. Врачи опасались, что Женя может подхватить вирус — тогда бы его шансы на жизнь уменьшились. К счастью, обошлось, и мама вернулась после долгой разлуки к сыну. Во время ее отсутствия всё это время с ним занимались логопеды, которые научили его говорить заново.

 

— Когда я пришла, он сказал: думал, что я бросила его. Женя, никуда и никогда я тебя не брошу. Я заплакала, он тоже заревел, — вспоминает Ирина Графова.

 

После того как к Жене разрешили приходить, его в больнице навестил второй выживший солдат — Владислав Шпак. Во время стрельбы он получил ранение в живот, была задета рука. Ходить он может.

 

— Когда Влад сказал Жене, что это он, мой сын его сразу же узнал. Он был так счастлив, что Влад к нему пришел, — добавила Ирина Графова.

 

После долгих месяцев лечения врачи перевели Графова из реанимации в обычную палату. Это произошло в июле 2020 года — ровно в тот же месяц, в который год назад его призвали в армию.

 

— Его отключили от аппаратов. Продолжали лечение, он стал немного поправляться, а это хороший признак, — продолжает мама.

 

 

Весной этого года Женю начали готовить к выписке. Он стал лучше говорить, набрал вес, раны зажили. Графова отправили в Екатеринбург. Там он около месяца провел в больнице, в это время оформлялись документы на увольнение из армии. Все расходы — дорога, лечение, проживание в медцентрах — оплачивало Министерство обороны. Также Графовым выплатили часть компенсации. Заботятся о семье и специалисты департамента соцразвития — к Жене приходят соцработники, лекарства и необходимые гигиенические вещи ему выдают бесплатно.

 

Но лечение таких тяжелобольных стоит огромных денег. Ирина Графова признаётся: у нее нет таких средств, чтобы вернуть Женю к прежней жизни. На него оформили пенсию по инвалидности, но на то, чтобы оплатить лечение, ее не хватит. К примеру, только один курс реабилитации стоит 300 тысяч. Сколько понадобится таких курсов — никто не знает.

 

— Из Москвы в Екатеринбург мы летели на самолете, а потом добирались до дома на поезде. Нам пришлось переехать из нашей деревни в новый дом в соседний поселок, чтобы быть ближе к больнице. Там у нас даже медпункта нет, а вдруг у Жени начнутся приступы? А так хоть скорая быстрее до нас доберется. У нас есть специальные кровать и коляска, выделили от Министерства обороны. На коляске с Женей гуляем каждый день. Сейчас он поправился, стало тяжеловато. Но ничего, самое страшное позади, Женька живой, теперь нам осталось только на ноги встать, — говорит Графова. — Недавно вот друзья Жени приезжали в гости. Вова и Виталя, они росли в одной деревне. Женя был так рад, ему сейчас нужна поддержка.

 

Ухаживать за собой парень не может. Как и двигаться. Зато у него сохранилась чувствительность всего тела, он понимает всё, о чем его спрашивают, и отвечает на вопросы:

 

— Женя, привет. Как дела?

 

— Привет. Хорошо. Сегодня я отдыхал. Люблю слушать музыку, фильмы не смотрю (из-за зрения. — Прим. авт.). Друзья были, Виталя права получил, машину водит. У меня есть кошка Лиза и собака. Ее зовут Альфа. Я рад вам.

 

У Жени плохое зрение. Когда он лежал в больнице, то даже не мог различить предметы и цвета. Сейчас зрение потихоньку восстанавливается. Нужна реабилитация.

 

— Возможно, Жене сделают пластическую операцию, но это видно будет ближе к осени. Сейчас нужна постоянная реабилитация, потому что он сам не двигается, — добавляет его мама.

 

 

Родственники Рамиля Шамсутдинова, который расстрелял солдат в военной части, за всё это время с семьей Графовых не связывались, никаких сообщений не передавали.

 

— Когда Женю из реанимации переводили, он мне сказал: «В меня стрелял Шамсутдинов». А кто там был, что произошло, почему он стрелял и было до этого — он не помнит. Только этот момент остался, видимо, у Жени в голове. Никаких извинений от их семьи не было, ни звонков, вообще ничего. Я не готова общаться с ними. Главное для нас сейчас — это поставить Женю на ноги, только об этом и думаем, — сказала Ирина Графова.

 

Графовы и Шамсутдиновы — земляки. Стрелок, устроивший бойню в армии, родом из Тюменской области, из поселка Вагай. Он находится в 150 километрах от Аромашевского района, где живут Графовы.

 

Мама Жени говорит, что следила за судом, — в январе Шамсутдинова приговорили к 24,5 года лишения свободы в колонии строгого режима.

 

— Думаю, что дали ему мало. За всё, что сделал, за всё, что мы пережили, за этот ужас. Я не особо хочу про него говорить, для меня важно то, как дальше мы будем с Женей, — сказала Ирина Графова.

 

 

Ирина Графова верит в то, что Женя снова будет ходить. По ее словам, никаких прогнозов медики не делают и никаких надежд не дают. Сейчас Женю положили в больницу в Голышманово. Там его ждет очередное лечение и промежуточная реабилитация в 10 дней.

 

— Есть надежда, что Женя встанет. Он сильный. Врачи еще тогда говорили, что мало шансов, что ему ничего не поможет. Он сильный, выкарабкался ведь, — говорит Ирина Графова. — Я хочу, чтобы Женя прошел курс в клиническом институте мозга. Моя дочь Лена рассказывала про парня, который весь переломался в ДТП и после лечения в этом институте смог встать и научился ходить. Хоть с ходунками, но всё равно. Всё упирается в деньги, в институте мозга день курса реабилитации с проживанием стоит 18 тысяч. А один курс — почти 300 тысяч. Не знаем, сможем ли собрать такую сумму, но это может быть для нас шансом.

 

 

Доктор медицинских наук, профессор, заведующий кафедрой неврологии, нейрохирургии, медицинской генетики Ольга Курушина рассказала, какие шансы на успешную реабилитацию у людей после тяжелых травм, в том числе и огнестрельного ранения в голову.

 

— Наш головной мозг обладает абсолютно уникальными способностями к восстановлению. Если раньше считалось, что мозговые клетки восстановиться не могут, то сейчас доказанным является тот факт, что мозг умеет выращивать новые нейроны. С другой стороны, головной мозг отличается еще тем, что если у имеющейся функциональной системы каким-то образом были повреждения, то есть какие-то отделы мозга пострадали при получении травмы, инсульта или других процессов, то мозг умеет перестраивать функциональную систему так, что имеющиеся нейроны смогут вырастить новые отростки и создать новые функциональные системы. На их основе та функция, которая была утрачена, может восстановиться, — объяснила Ольга Курушина.

 

По словам доктора медицинских наук, именно поэтому пациенты после травмы восстанавливаются.

 

— Возможности к восстановлению у всех разные, это называется реабилитационный потенциал. Чаще всего это связано с индивидуальными особенностями самого человека. Чем моложе мозг, чем меньше у человека хронических заболеваний, тем больше возможности у мозга к восстановлению. Поэтому у молодых людей, перенесших травмы, в том числе и автокатастрофы или сочетанные ранения, реабилитационный потенциал может быть большим. Но в каждом конкретном случае невозможно дать строгий четкий прогноз, — сказала эксперт.

 

Ольга Курушина добавила, что изначально тяжесть состояния Жени, описанная в выписке, была чрезвычайной.

 

— У него, судя по медданным, какое-то время не работала кора головного мозга. То, что сейчас он реагирует на речь, может общаться, вступать в какой-то контакт и что у него имеется чувствительность, это как раз и подтверждение того, что реабилитационный потенциал у него в целом оптимистичный. Для того чтобы в каждом конкретном случае говорить о возможности восстановления человека, нужно обратиться к специалисту-реабилитологу. Только он может оценить каждую функцию и каждую задействованную зону мозга, его структуру в целом. На основе этих данных реабилитолог может понять и оценить потенциал развития и восстановления пациента, — добавила профессор.

 

В целом, по словам Ольги Курушиной, если ключевые позиции мозга не затронуты, если работает ствол головного мозга, который обеспечивает дыхание, кровообращение и сердцебиение и он работает нормально, если работает у пациента кора головного мозга, то его можно попытаться реабилитировать.

 

— Другой вопрос, что восстановление всегда идет лучше, если мы начали его как можно раньше. Раннее начало реабилитационных мероприятий всегда более успешное, чем позднее. В таком случае пациента стоит как можно раньше показать специалисту-реабилитологу, — подытожила эксперт.