ЛЕСНИК СПАС ЖИЗНЬ ОБНАЖЕННОЙ ФОТОМОДЕЛИ

Жизнь полна крутых поворотов, а потому не удивительно, что она занесла корреспондентов «МТ» на фотосессию начинающей, но уже достаточно знаменитой в определенных кругах модели по имени Алиша. Воспользовавшись коротким перерывом в насыщенном графике модели, мы решили не медлить: сразу завалили обнаженную нимфу плеядой вопросов.

– Чем ты занимаешься еще в жизни, кроме модельного бизнеса?

– Я учусь в ТГГПУ, в институте иностранных языков. Пишу стихи, рассказы. В планах выпустить из-под собственного пера революционный роман-эпопею! Для этого я уже год собираю материал о расистах. Об основной идее не спрашивайте, пока это секрет.

– Кстати, имя Алиша Сонтани настоящее или…?

– Не совсем настоящее. Вернее, Алишей меня называют родители и друзья, а фамилия – это «сон Тани», да и просто она красивая. Такая же фамилия у прикольного яванского писателя – Утуя Тотанга Сонтани.

– Вопрос не для дам: сколько тебе лет?

– Совершеннолетняя! Уже можно (смеется).

– Можно заниматься откровенными съемками?

– Именно. А по паспорту мне восемнадцать лет.

– Ты натуральная блондинка?

– Да. В общем-то, я – альбинос. Кожа тоже очень светлая, а на солнце у меня аллергия.

– Тебя обижают шутки о блондинках?

– Конечно, нет. Такие анекдоты могут сочинять только недалекие и достаточно глупые люди. Кстати, личности с теми же характеристиками считают, что девушка, снимающиеся в ню, легкодоступны. Уверяю – это не так.

– С тобой работают лучшие фотографы Казани, в основном мужчины. Что ты чувствуешь во время съемок? Стеснение не одолевает?

– Я не стесняюсь. Когда я вхожу в образ, то испытываю творческий экстаз: у меня начинает кружиться голова, а иногда могу и расплакаться, если того требует кадр.

– Говорят, что искусство рождается в муках…

– Всякое бывает, но я не жалуюсь. Как-то в мае мы с фотографами поехали в марийские леса, чтобы поснимать на природе. Около двух часов я стояла в реке, и это при температуре воды 15 градусов. В итоге я замерзла и побрела искать машину, чтобы погреться, и… заблудилась в лесу! Плутала там абсолютно голая несколько часов, потом встретила лесника, он и проводил меня до ближайшей деревни. Вот такое спасение. А недавно меня за волосы привязывали к струнам рояля. Более того, когда я думаю о чем-то или сочиняю что-то, я хожу по комнате взад-вперед, когда в голове бурные мысли, начинаю бегать, а потом, бывает, замечаю кровавые следы на полу.

– Как твой молодой человек относится к этому увлечению?

– Да он сам снимается в таких же откровенных сессиях. Ему очень нравятся мои фотоснимки. Так что если речь вести о ревности, то ее нет.

– У тебя есть какие-нибудь вредные привычки, например, курение?

– Нет. И я терпеть не могу курящих людей. У меня аллергия на табачный дым – текут слезы, тошнит. К алкоголю отношусь точно так же. Я стараюсь следить за собой: занимаюсь в спортзале, минимум соли, не ем шоколад и не пью кофе, ограничиваю себя в сладком и жирном. Думаю, что вредных привычек у меня нет. Ненавижу наркоманов разных уровней – никотиновых, алкогольных и прочих. Хотя нет, не ненавижу, мне их просто жалко. Не терплю расистов, не переношу силиконовых блондинок, которые на каждой фотке складывают губы «уточкой» и думают, что это красиво.

– Ты хорошо готовишь?

– Как-то я готовила суп из двух ингредиентов – из помидоров и майонеза. Вскипятила воду, добавила майонез, порезала помидорки, а вечером подала любимому на ужин. Поверьте, он был очень доволен.

– А сама ты чем себя кормишь?

– Духовной пищей: сейчас доедаю «человека, который смеется».

– Ты много читаешь или время не позволяет?

– Позволяет. Читаю литературу на древнеанглийском языке. А из отечественного люблю братьев Стругацких, Веллера, обожаю Лермонтова. Я и в музыке предпочитаю классику – Рахманинов, Бах. Также нравится джаз, блюз, а еще я поклонница этнической музыки африканских народов.

– Кого бы ты могла назвать эталоном женской красоты?

– Я восхищаюсь Андрианой Лимой, Меган Фокс. Но кумиров у меня нет, равняться на кого-то я не могу, да и не собираюсь.

– Как относишься к пластическому вмешательству?

– Я против той пластики, которая уродует человека, делает его неестественным. Меня ужасает вид Малиновской или Лолы Феррари. К счастью, большинство звезд и не только звезд лишь слегка подправляют свою внешность, делают ее более совершенной. Думаю, что это здорово! Я и сама бы немного подправила себя в некоторых местах. В каких именно? Секрет.

– У тебя в интимной части тела татуировка, изображающая птицу Феникс. Что это означает? Почему именно там?

– Феникс – символ возрождения, возрождения из пепла, напоминание о том, что как бы плохо мне не было, я все переживу. Я сделала на лобке, чтобы скрыть от родителей, но они все-таки увидели.

– Шибко ругались?

– Нет, только сказали, что лучше б я себе язык проколола.

– Ты совершала в своей жизни большие глупости?

– Да, я очень жалею о том, что много лет потратила впустую. Всю свою жизнь я была домашним овощем и только последние два года начала заниматься чем-то серьезным. Полагаю, что это связано с поступлением в университет.

– А как относишься к близости между моделью и художником? Или это недопустимая грань?

– Это вечная тема. Для меня это исключено, если только они не семейная пара. Рабочие отношения должны быть лишь, возможно, дружеские, но не более. Кто-то сказал – чтобы творить, фотограф должен хотеть свою модель, – но делать и то, и другое одновременно редко у кого получается. То есть либо они занимаются сексом, либо творчеством. Я выбираю последнее.

– Для тебя съемки – источник заработка или хобби?

– Вряд ли это можно назвать способом заработать деньги. В будущем хочу стать переводчиком, а пока живу на стипендию. На проезд хватает.

– А так, хотела бы дальше развиваться в Казани или уехать в другой город?

– Казань слишком узка для моих наполеоновских планов. После окончания университета я уеду в какой-нибудь крупный город, но пока не знаю куда. А пока… пока надо завершить роман-эпопею.